Сила прощания
Автор: Laise
Фэндом: Тихоокеанский рубеж
Персонажи: Райли Беккетт/Чак Хэнсен
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Фантастика
Предупреждения: Смерть персонажа в каноне
Размер: драббло
читать дальшеИногда, глядя на звезды, Райли думал о том, что могло бы быть с этим миром, если бы на землю из океана однажды не прорвались кайдзю. Земля – прекрасна, единственная в своем роде. Сочная яркая зелень, бескрайние просторы вод, отчаянная свобода небес, жизнь, ярость, кипящая в порождениях Земли – в людях. И о том, какие раны нанесли люди земле. Жестокие. Наверное даже неисцелимые. И все равно она простила своих детей. Иначе люди уже попросту бы вымерли. Иначе вместе с кайдзю против людей окончательно поднялись бы и океан и воздух и земные недра.
И все-таки…
Это сейчас приятно и хорошо лежать в огромной чаше ладони егеря и смотреть на звезды, бриллиантовой пылью рассыпанные по черному бархату неба. Это завтра он снова шагнет в волны, привычно погрузившись в память, чувства и мысли Мако. Это завтра они станут одним целым, завтра станут по привычке говорить, по привычке смотреть друг на друга. Все завтра. Сегодня он один. Тянет в груди странная восторженная боль.
Мако видела ее. Эту вот боль. Но понять не могла. И разделить не могла. Дитя другой цивилизации – ее чувство прекрасного слишком сильно отличалось от его привычек, чувств, пониманий. Даже понятие морали у них было совершенно разным. Йенси давно нет. Он понимал. Чака нет тоже. Он бы понял. Может быть. И может быть разделил бы. Все, до последней капельки.
Мако явилась к нему ночью, после того, как стало ясно, что второй волны не избежать. Села на его постели, подобрав под себя ноги. Лицо – гладкая маска, и только в глазах светится что-то.
- Почему ты не пошел к нему? Это ведь нормально…
- Нормально? – он сначала не понял о чем речь.
- Нормально, - убежденно кивнула Мако. – И ты и он – воины. У вас слишком много общего, вы могли быть лучшими друзьями, вы могли работать вместе. Я уверена.
- История сослагательного наклонения не терпит, - покачал головой Райли. – Могли бы и сможем – очень разные вещи. К тому же… его больше нет. И никакая сила в мире не сможет собрать миллиарды атомов, на которые их с маршалом разнесло в одно целое.
Она зажмурилась, пряча лицо в ладонях. Больно? Ему тоже больно. Наверное даже больнее чем ей. Понимание и сожаление как правило приходят вместе. Саша Кайдановский однажды сказал, что у русских есть народная мудрость. У Китайцев – Конфуций, у греков – Платон, а у русских – народ. Так вот, мудрость заключается в одной фразе, которую он понял только теперь – что имеем – не храним, потерявши – плачем. Он не сумел понять вовремя. Не сумел сохранить. И все, что теперь осталось – память о нескольких фразах, брошенных сгоряча, болезненное тактильное ощущение разбитых в кровь кулаков и странная, извращенная радость на дне зеленых глаз Чака Хэнсена.
Высоко в небе промелькнул, оставив по себе росчерк длинного хвоста, метеорит. В детстве они думали, что это – падает звезда. Звездопад… И загадывали желание. Черта с два его желание исполнится. Разве что доктора странных наук внезапно сумеют клонировать Хэнсена. Или случится Страшный Суд, и пилот «Эврики» восстанет из мертвых.
Тогда, той ночью, она подняла на него взгляд, стеклянных от непролитых слез глаз, и сказала: - Тогда отпусти его. Я не могу, понимаешь, не могу входить в поток с тобой. Я вижу его там. В тебе. Отпусти его, Райли…
Это просто: поставить рядом с домашними духами на полочку еще один символ. Фигурку маршала Пентекоста. И почитать в положенные дни. Это правда, воспоминания о приемном отце не тревожили разума и сердца Мако Мори.
Отпустить? Проще самому на атомы разлететься. Как можно отпустить того, кого так и не сумел принять? Понять. Сделать частью себя. Непросто было отпустить Йенси. Он пять лет убивал себя на строительстве стены. Сколько же лет ему потребуется для того, чтобы убить в себе сожаление о несбывшемся?
В ладони егеря спокойно. Близость машины отчего-то успокаивает. Почти умиротворяет. Может потому, что смысл всей его жизни сосредоточен в этом вот громадном сложном металлическом существе? Именно существе, потому что пилоты и егерь – неделимы. Пилоты и егерь – единое целое. Всегда. Даже если их разнесло на атомы где-то на дне Тихого океана.
- Ты меня достал! – он не сказал этого тогда. Отчего-то говорит теперь, устремляя слова к ночному небу, будто тот. Другой, способен его услышать. А в голове отдается яростное: - Как же ты меня достал, Беккет!..
Достал. Но стоит закрыть глаза, как перед мысленным взглядом тут же предстает его лицо. Красивое, подвижное, с выражением невыносимой наглости и легкой брезгливости. И смешинками в зеленых глазах.
Райли видит это лицо всякий раз, когда «Угроза» на полном ходу врезается в очередного кайдзю, когда перед глазами все застилает багровый туман. И всякий раз Мако, разрывая соединение в конце, глядит на него с укоризной и плохо скрытым разочарованием.
- Ты меня достал, сукин ты сын, Хэнсен!.. – и мысленно кулаком в четкую красивую скулу, с удовольствием отмечая, как расплывается по ней синяк. – Достал!..
И там, в его мыслях, Чак и не думает покорно сдаваться. Он отбивается, на удар отвечая ударом, на смех – смехом, на оскорбление – оскорблением.
- Ты меня достал… - в его мыслях вокруг – ни души. В его мыслях Хэнсен смеется, запрокидывая голову, а из разбитой губы сочится кровь. В мыслях Райли кончиком пальца снимает каплю и слизывает ее. И сладковато-медный привкус заставляет его жмурится. От стыда? От удовольствия? От пугающего чувства удовлетворения? Там, в мыслях, Чак ловит его руку, сжимает запястье, дергает на себя. Его глаза так близко, что в них можно прочесть каждую эмоцию так же верно, как в дрифте.
Не понял. Не увидел. Отчаянного голода, почти преклонения и жажды. Он сам был так же болен, когда потерял Йенси. Кого потерял Чак? Этого теперь уже не узнать…
- Где ты был? – спрашивает за завтраком Мако, и испытывающий ее взгляд полон напряжения. Тщательно скрываемого, но от того не ставшего для него менее заметным. Мако сидела за длинным столом, вяло ковыряясь в отварном рисе с овощами. Вот только все ее внимание было приковано никак не к еде.
Райли поднял на нее взгляд.
…а под лопаткой у него была родинка. Зернышко на безупречной гладкой коже. На пояснице – трогательные ямочки. Он не кричал. Он кусал уголок подушки и выдыхал сорвано, жарко, хрипло. Над верхней губой мелкими капельками собралась испарина. Короткие волосы промокли от пота, а под кожей, укрытой пленкой влаги, свивались и перекатывались мускулы, точно живые змеи…
- Отпускал, - с улыбкой произнес он, принимаясь за утренний кофе.
@темы:
Творческое,
Фанфики
-
-
29.07.2013 в 23:11