воскресенье, 20 марта 2011
читать дальшеЧувство было в высшей степени странное. Оно скреблось где-то внутри, не давая покоя даже через дрему, и когда сквозь слой одеял и собственного полусна послышался щелчок дверного замка, Севка сел на постели и выругался. Это конкретное чувство называлось досадой. И просыпалось, если ему не изменяла память, тогда, когда тебе чего-то на самом деле до чертиков хочется, но ты повел себя как полный и абсолютный кретин, и свой шанс прохлопал. Сам себе злобный лось!
Поднимался на ноги он… мучительно. Сначала тело, отзываясь на довольно резкий рывок, огрызнулось болью. А потом, стоило столько попытаться встать, ноги просто подогнулись, и Владислав Андреевич чуть не растянулся на полу, беспомощно шипя сквозь яростно стиснутые зубы. Так Соколовский-ищейка познал, что такое бессильная злость.
Прежде, чем ноги и руки перестали дрожать, Севка успел слегка подмерзнуть, снова почти уснуть, набросив на плечи одеяло, и решить, что душ ему нужен холодный, поскольку даже неприятно ноющие бедра и зад не могли отвлечь внимание проснувшегося тела от весьма и неожиданно приятных воспоминаний.
Слабость ушла где-то через час, когда он, напившись крепкого чаю с наскоро разогретыми остатками вчерашнего ужина, чистенький, правда не особо бодренький, достал распечатки отчетов Армина, и, откопав у Кира пару простых карандашей, повалился на постель, читать «криминальное чтиво». Дело продвигалось со скрипом. Обычная усидчивость, пополам с сосредоточенностью, куда-то запропастились, зато откуда ни возьмись, проснулось воображение. В комнате витал отчетливый запах секса. И Кира.
- Черт бы тебя побрал… - Севка закусил губу и, подхватив телефон, отстучал смс-ку.
«Без тебя даже отчеты читаться не желают. Извини. Теперь я знаю, каково на вкус сожаление».
Подушка тоже пахла Киром…
19.
Телефон в кармане пиликнул, оповещая о приходе смс, и почти тут же следом завибрировал. Кирилл перестроился в другой ряд, сбавил скорость и вытащил телефон. Кинул быстрый взгляд на дисплей и удивленно вскинул бровь.
- Артем?
- И тебе доброго дня, - Иванов только напряженно усмехнулся в трубку. – У меня есть новости для твоего… друга.
- Говори, - спокойно произнес Кирилл, решив, что, пожалуй, хватит изображать из себя тупую блондинку.
- Это не телефонный разговор. Ты на работе?
- Нет.
- Кто бы сомневался, - хмыкнул Артем. – У гениальных архитекторов свободный график?
- Так же, как и у гениальных аналитиков, - почти огрызнулся Кирилл.
- Всегда знал, что ты только пудришь мне мозги, изображая из себя невесть что, - Артем нервно рассмеялся. – Когда ты подъедешь в свой офис?
Кирилл прикинул время:
- Минут черед пятнадцать.
- Я буду там через полчаса, - выдохнул Артем и отключился. И телефон тут же зазвонил снова.
Кирилл глухо выругался и принял звонок:
- Да?
- Извините, шеф, но к вам пришел заказчик, - быстро проговорила секретарша.
- Я скоро буду, проводи его в кабинет, - цвет светофора сменился на зеленый, и Кирилл тронул машину с места.
- Хорошо, шеф, - секретарь отключилась, и Кирилл просто отложил в сторону телефон. Внутри словно скручивалась пружина. Все сильнее и сильнее с каждой секундой. Беспокойство, почти страх. Кирилл снова потянулся к телефону и, не глядя, набрал номер Димки. Выслушал короткий рассказ о сгоревшей яичнице, жалобу на Влада, который вдруг именно в тот момент, когда нужен всего, решил поплескаться в душе, и отключился, улыбаясь. У «мелких» все было нормально и от сердца немного отлегло. Но когда он припарковался на подземной стоянке бизнес-центра, беспокойство вспыхнуло с новой силой. А когда он переступил порог родного офиса, достигло, кажется, своей максимальной точки.
- Кирилл Амиризович, - секретарь вскочила из-за своего стола, но он только махнул рукой.
- Добрый день. Просто принеси чай. Он – там?
- Да, я проводила его в ваш кабинет, как вы сказали.
- Умница, Танечка, - Кирилл подарил девушке свою самую роскошную улыбку, и девушка очень мило покраснела. – Сообщи мне, когда придет Артем Иванов, - он провел по волосам, приводя их в порядок, и направился в свой кабинет.
- Мне нравится то, что я вижу, - стоящий у кульмана с эскизами высокий мужчина обернулся, глядя на Кира без улыбки. – Строго, но без излишней вычурности. Как насчет внутренней отделки?
- Я решил остановиться на камне. Яшма, малахит, обсидиан. Возможно, немного аметиста или оникса, - Кирилл сделал приглашающий жест рукой и сам опустился в кресло. – Вы можете себе это позволить?
- Я многое могу себе позволить, - Андрей Владимирович мягко улыбнулся. – И мне нравится ваша идея. Как я понимаю, проект почти готов?
- Все, что касается моей части – да. Дальше им займется сметный отдел. Но это уже не моя компетенция.
- В таком случае, мне здесь больше нечего делать, - Андрей Владимирович встал, одергивая еле заметным жестом безупречно сидящий пиджак. - До встречи, Кирилл Амиризович, - Шереметьев кивнул и быстрым шагом вышел из кабинета.
Кирилл выдохнул и, подойдя к окну, распахнул створки. Комнату тут же наполнил шум улицы, отвлекая от странных, тревожных ощущений. И мысли тут же устремились к Артему. Что у него за информация? Почему он так нервничал во время разговора? Черт, да где он там вообще?! Он должен был появиться еще десять минут назад!
Изображение перед глазами дернулось, и Кирилл невольно вцепился в оконные рамы. Показалось, что стены вдруг заходили ходуном. Он резко выдохнул, сморгнул и грязно выругался. Иллюзия. Чудовищная по своей мощи. С улицы донеслись крики ужаса, и Кирилл высунулся в окно, почти переваливаясь через подоконник. Вверх взметнулось пламя, словно облизывая стены. А потом все исчезло. И от навалившейся вдруг пустоты захотелось завыть.
- Твою мать… - Кирилл заставил себя разжать пальцы и отступить от окна. – ТВОЮ МАТЬ!!!! – всхлипнул, сжимая виски и сгибаясь пополам от боли.
Телефонный звонок разорвал гулкую тишину, Кир дернулся, застонав, но вытащил мобильник из кармана. Дима.
- Скажи, что это мне только показалось, - в глухом голосе брата звучала боль.
- Нет, не показалось, - мертво, глухо произнес Кир. – Артема больше нет. Его убили под окнами моего офиса.
- Так какого черта ты там все еще торчишь?!
- Не истери, - боль отступала и привычное спокойствие быстро возвращалось. – До меня им нет дела. Он собирался мне что-то сообщить, но не дошел. Все, успокойся. И не смей высовываться из дома, слышишь? Ни ты, ни Влад.
- Хорошо, - Дима даже не пытался изобразить спокойствие. – Не смей подставляться. И не играй в героя.
- Я не герой, маленький. Все, успокойся, - откуда взялась в голосе эта нежность? – И я не один.
Дима выругался и отключился. Кирилл усталым жестом потер переносицу, с трудом поднялся и, вернувшись к столу, опустился в кресло, откидываясь на спинку и закрывая глаза. Надо вернуться домой.
**************
Беспокойство нарастало постепенно, исподволь. Очень не сразу, да и, пожалуй, как-то незаметно, подкрадывалось тихой кошкой на мягких лапах, а когда прыгнуло, настигая, было уже поздно. Скогтило, сцапало душу, впилось острыми клыками, да так и не выпустило.
Распустилось буйным цветом, когда Севка поставил на плиту картошку жариться. Взвилось до пронзительного звенящего крещендо и обрушилось на него волной спонтанного воздействия. Агонизирующего воздействия. Где-то в столице только что насильственной смертью умерла карта. Карта очень высокого уровня. И был это совершенно точно один из четырех имеющихся Королей… Вернее, это БЫЛ король.
Четыре негритенка пошли купаться в море,
Один попался на приманку, их осталось трое.
Не больно.
Он все еще чувствует запах Кира. Вкус Кира. Он просто чувствует Кира, как не чувствовал даже Влада. Или это только попытка убедить самого себя в том, что все в порядке? Что на самом деле…
Кир – Джокер. Воздействие было не «червовым»… Но ведь ведущей мастью Червонного Короля была именно «бубна» - масть обмана, масть иллюзий.
Он едва не спятил. Едва. С трудом. Цепляясь за остатки самоконтроля. Это воздействие не было похоже на Кира. Совсем. Сева так задумался, пытаясь самого себя уговорить, что это не Бикбаев, что забыл даже о телефоне, и пришел в себя только когда потянуло горелым. Он чуть было не сжег на сковороде картошку. Когда же в дверном замке послышался шорох ключа – выдохнул, тихо выматерившись сквозь зубы, и поспешил в коридор. Налетел, обнял, приник к губам.
Его поцелуй явственно отдавал паникой. Страхом, почти ужасом и облегчением. Что жив. Что вернулся. Что в порядке, цел и невредим.
- Я сам тебя убью… просто убью.
- Убивай, - выдохнул Кирилл, даже не пытаясь сделать шаг в комнату. – Что хочешь…
Севка запер дверь, обнял его, крепко, как только мог, понимая, что спрятать ВЕСЬ букет эмоций, что испытал, едва только ощутив мощный всплеск энергии умирающей карты, не сможет. И только спонтанная, болезненная нежность могла хоть как-то компенсировать самый настоящий страх. Совсем такой же, какой он испытал при одной мысли о том, что Влада больше нет, буквально несколькими днями раньше.
- Я испугался. За тебя, - глухо прошептал Сева.
Едкие, горькие слова были готовы с языка, но Кирилл безжалостно прикусил его.
- Это Артем. В колоде больше нет Бубнового Короля. Извини, - он отстранил Севу от себя и прошел на кухню, на ходу раздеваясь. Прикурил нервно подрагивающими пальцами… - Он ехал ко мне.
Севка на секунду зажмурился и мрачно хмыкнул.
- Ты считаешь, что я за собственную шкуру трясусь… - Бубновый сноб жалости и сожалений не вызывал. Зато разочарование от осознания того, что Кир подумал ТАК, оказалось неожиданно острым. - Извини.
- Ты не очень обидишься, если я скажу, что о тебе вообще не думал? – Кирилл прислонился лбом к стеклу. – Как бы я не относился к Артему, он был одной из сильнейших «карт» Колоды. И его убили. Просто убили. Я был к нему так близко... Масть без Короля легко уничтожить. И Димка.. И Влад…
- Мне индифферентен Артем. Но когда уходит Король масти - приходит другой. И вот кто им станет, меня волнует больше, - Севка дернул плечом. По-детски это было. Вот эта вот заноза-обида. Но раньше… раньше ему было все равно. Теперь нет. - Если бы было возможно тебе стать Королем масти… Только это возможность скорее для Димки. Если я не ошибаюсь, инициация Влада поставила его в Бубновой масти в ранг Дамы. Димка, хоть и пацан, не даст масти загнуться. И еще у него есть ты. И мой брат. А я… я обижусь, Кир. Смертельно обижусь. Потому что я не могу о тебе не думать. Я зацикленная на тебе твоя карта. Твой Туз.
Сева встал позади, на расстоянии тепла, не касаясь его, но согревая собой, всем собой, каждой мыслью, раскрывшись до предела, до донышка, до последнего всплеска сожаления утром, до вздоха, когда на губах осел его запах.
- Тебе ведь не нравится эта зависимость. Или я просто неправильно понял тебя утром? - Кирилл небрежно отложил почти истлевшую сигарету в сторону и повернулся к Севе. И в серых глазах в первый раз за последний час загорелась искорка какого-то чувства.
- Я бы просто свалил… - легкое, на грани ощутимого касание губ. - Приходил бы, если бы была нужна моя помощь. Или если бы сил уже не оставалось. Или вообще подох бы где-нибудь… - кончики пальцев очертили полные губы, бледные от переживаний. - Но я не хочу уходить от тебя.
Кирилл выдохнул и уткнулся лбом в его плечо.
- Не уходи… Мне нравится, когда ты рядом.
- Спасибо, - Сева улыбнулся и снова его обнял. - Мы выберемся, Кир. Мелкие, ты и я. Ты же крутой Джокер, московский архитектор. Тебе море по колено, и у тебя есть супер-оружие, скромная московская ищейка.
- Интересно, а способность к шуткам входит в базовый комплект к Тузам? – проворчал Кирилл. – Кормить меня будешь?
- К ищейкам - точно нет. А к Тузам - может быть. Я еще пока не понял. Если ты готов отведать слегка подгоревшей картошки с солеными помидорами и сосисками - тогда да, готов кормить холостяцким обедом.
- Я на все готов, - Кирилл улыбнулся, чувствуя, как отпускает его дикое напряжение. Легкий поцелуй, невесомый - в благодарность за поддержку. – Спасибо…
- Спасибо, что вернулся, - Севка на миг углубил поцелуй, лаская его шею, ероша волосы на затылке. – Но на тему пригоревшей картошки я не шутил… Дома обычно готовил Владька, все мои кулинарные таланты весьма ограничены…
- Ну, самую сгоревшую ты, надеюсь, выкинул? – Кирилл отстранился и потянулся к пуговице рубашки. Надо переодеться. Да и душ не мешало бы принять. Хоть как-то смыть эту усталость.
Соколовский отпустил его не без сожаления. Отступил, опершись бедрами о подоконник. Жив. Здоров. Цел. Почему это кажется настолько важным? И почему ему по-прежнему все равно, что станется с ним самим?
- Пока не успел. Отмокать пойдешь? Мы тебя сначала накормим, а уже потом будем разговоры разговаривать. Просто… уж очень отчеты интересными оказались…
- Я не долго, - Кирилл отошел, продолжая раздеваться на ходу. - И, пожалуйста, поищи в баре. Там должна быть початая бутылка водки. Артема нужно помянуть. Влад тебе не звонил?
- Звонил, сказал, что Димка на него за что-то дуется... Но мелкие в порядке, - Сева улыбнулся и принялся накрывать на стол. В другой день он бы, может быть, бросил, что-де одной проблемой меньше. Но не теперь. Мишени изменились. И враги с друзьями неожиданно поменялись местами.
Кирилл вышел из комнаты, быстро принял душ, стараясь не думать вообще ни о чем, потом пошуршал немного в спальне, одеваясь, и вернулся на кухню.
- Пахнет вкусно. Ты нашел бутылку?
- В морозилке, - кивнул Севка, нарезая аккуратными колечками какую-то купленную вчера колбасу. Картошка, на удивление, не подгорела, а просто сильно зажарилась. Когда обед был окончательно сервирован, а по центру стола расположилась запотевшая початая бутылка «Финляндии», Соколовский все-таки рискнул спросить. – Что произошло? Я почувствовал совершенно чудовищную вспышку и не мог понять, кому она… принадлежала.
- Я не знаю, что произошло, - Кирилл сел за стол и потянулся к бутылке. – Он позвонил, назначил встречу у меня в офисе. И не дошел. Его убили на пороге здания. Я увидел только иллюзии. Скорее всего, его просто отвлекли. А потом просто убили. У него была какая-то информация…
- Как всегда… - взять бутылку Севка ему не позволил. Разлил прозрачную, как слеза, водку сам. В простые стопки. - Легкого пути, и земля ему пухом.
- Легкого… - выдохнул Кирилл, махнул стопку и зажмурился, выдыхая. – Слишком близко, Сева, понимаешь? После его звонка прошел всего час. Он нервничал и дергался. Возможно, он знал, что на него идет охота. Каким бы «снобом» он не был, трусом его назвать было нельзя. За весь сегодняшний день меня радует только одно. Твои коллеги нам мешать не будут…
- За какую информацию могут убить? - задумчиво протянул Севка, подцепив вилочкой маленький помидорчик. - Слишком большой разброс, начиная от места, заканчивая фигурантом и нашим с тобой главзлодеем. Можно попытаться пройти обратный путь, по его следу, но…но энергия выброса, который случился в момент его смерти, смела все.
- Я дурак… - Кирилл почти простонал, роняя голову на сложенные на столе руки. – Я совсем забыл… Одной из иллюзий было землетрясение. Обмануть вестибулярный аппарат еще сложнее, чем органы осязания. Усилия на эту иллюзию должны быть просто колоссальными. Хотя… Нет. Даже такая иллюзия не способна выжечь Короля. Разве только он уже был почти пуст, когда ему пришлось это сделать, - он немного помолчал, что-то прикидывая, а потом произнес. – Откуда они узнали, что у него есть информация? Или что он придет ко мне? Следили? Но тогда почему не убили сразу? Или… хотели узнать, кому он собирается ее передавать?
- И это означает, что теперь кто-то убедился в том, кем ты являешься на самом деле, - мрачно протянул Севка. - Проще говоря, герой, тебя знают в лицо. Знают твою официальную и неофициальную ипостаси.
- Наш офис расположен в громаднейшем бизнес-центре. А Артема убили на улице. Может, он заметил, что за ним следят, и решил либо ударить первым, либо отвлечь внимание и скрыться? Черт, как плохо без информации! Я даже не знаю, были ли там еще «карты».
- Мы можем подумать и обратить внимание уважаемых анатомов. На определенные изменения. Я уверен, что среди вас есть врачи, и они изучали свойства… карт. Тему увезут в центральную анатомичку, а еще раз напиться с Армином для меня проблемы не составит, - Сева погладил напряженные его пальцы. - Но если Тема был пуст, значит должен остаться след его и именно его воздействия. И ЭТОТ след должны были отследить мои бывшие коллеги.
- Я уже сообщил твоему… бывшему коллеге о том, что столичная «колода» лишилась Короля. Кстати, ты знал, что тот Димкин барон сам был «картой»?
- Моему бывшему коллеге?.. - Сева нехорошо прищурился. - Тому самому, с которым тебе очень не хотелось общаться?
- Да. Тот самый. Он же мне и рассказал кое-какие подробности о том бароне.
- Такая информация может быть только у трех человек в департаменте. Но только один из них мог меня уволить, - внутри больно царапнуло. Сева закусил губу. - Ладно. Черт с ним.
- Что тебя так напрягло? – Кирилл выпрямился и принялся наконец за еду.
- Ничего, - Сева качнул головой и уткнулся носом в свою тарелку. - Все нормально.
- Для ищейки ты слишком неумело врешь, - Кирилл вздохнул и, отодвинув тарелку, снова опустил голову на руки. – Я же чувствую тебя сейчас.
- Это эмоции, Кир. Совершенно иррациональные, объяснения которым я дать не могу в принципе. И я не знаю, что и почему меня больше злит. То, что из-за ТЕБЯ меня могли пнуть, как шавку с работы, или то, КТО это сделал в итоге.
- Я могу попросить, чтобы тебя вернули. Наверное, я и должен был это сделать. Потому что то, что сделал Алексей – было… нечестно.
- Не нужно, - Севка ожесточенно мотнул головой. - Можешь считать меня дураком или гордым. Но я не хочу, чтобы ты делал это. Потому что это потребует услуги. И еще потому, что я не хочу туда возвращаться. То, что это сделали только потому, что увидели во мне конкурента.… Черт, я, оказывается, был порядочным идеалистом.
- Просто он влюбился, Севка… А ты не знаешь, что это такое. Вот и все. Поэтому тебе этого и не понять, - Кирилл улыбнулся немного грустно. Черт, что за настроение такое? – И я не всегда изображаю из себя жертву. Обычно я с ним порядочная сука.
- И что?.. от него, блядь, куча людей зависит! - вспылил Севка.
- Ты не понимаешь… - повторил Кирилл. – Когда я говорил, что все, что происходит в жизни, основано на каких-то эмоциях, я именно это и имел в виду. Ты почти свободен от них, независим. Оставайся таким всегда. И тогда все у тебя будет хорошо, - Кирилл встал, подошел к окну и закурил. – Извини, из меня сегодня плохой собеседник. Так что там с отчетами?
- Из меня, судя по всему, тоже, - Сева поднялся, сгреб посуду в мойку. - Я оставил тебе на полях пометки и выделил наиболее интересные абзацы. Так что можешь спокойно изучать.
Развернувшись на сто восемьдесят, он вышел из кухни. И снова глупо, иррационально и совсем по-детски. Это сложно на самом деле, быть эмоциональным. Владеть эмоциями.
Кирилл только усмехнулся. Детский сад. Все эти… отношения - детский сад.
Из «королевского каре» колоды остался только «стрит». Они ослабли. Пожалуйста, только не Димка, только не он… Сигарета осыпалась крошками табака на подоконник, когда он слишком сильно сжал ее пальцами. Пару мгновений он просто смотрел прямо перед собой, а потом отправил остатки сигареты в мусор и направился в спальню. Понаблюдал за тем, как возится Севка с рюкзаком, а потом выдохнул, шагнул к нему и обнял со спины, прижимаясь.
- Извини… Я не хотел тебя как-то обидеть.
- Я получил эмоции… - каменная спина, понуро склоненная голова. - Я мечтал об этом. Я завидовал Владьке. Я получил эмоции, но я не знаю, как ими управлять. Я не умею. Не знаю…
Кир вжался лбом в его спину.
- Если бы все умели управлять эмоциями, то жизнь была бы скучной. Эмоции… Понимаешь, они либо есть, либо их нет. Кто-то может держать их в узде, кто-то – нет. Вопрос контроля. Это так же, как ты контролируешь свою пустоту. И… может, тебе просто нужно к ним привыкнуть и со временем ты сам поймешь, что с ними делать, – он немного помолчал, а потом осторожно спросил. – Ты жалеешь? Теперь ты жалеешь, что твоя мечта сбылась?
- Только когда становится больно, - выдохнул Севка. - Но я понимаю, что за удовольствие приходится платить. Чувствовать тебя приятно. Испытывать ревность - нет.
- Ты не любишь. Откуда взяться ревности?
- Это ты мне объясни, мастер чувств, - мрачно улыбнулся Сева, развернувшись лицом к Киру.
- Это к Диме, - тот немного отстранился. – Я – «иллюзионист». Я знаю, как вызвать эмоции, но это все… ненастоящее. Такие же иллюзии.
- Значит, и это тоже пройдет. Иллюзии имеют свойство очень скоро рассыпаться, - на секундочку прижался лбом к высокому чистому лбу Кира и тяжело поднялся на ноги. – Я… пойду. Если будут новости - позвоню. Постараюсь пройтись по своим знакомым. Может что нового узнаю.
Кирилл коротко застонал, закрывая лицо ладонями, а потом выругался.
- Похоже, это я дурак. Я имел ввиду, что навеянные эмоции – ненастоящие. А настоящие… их нельзя объяснить. Они просто есть. Или… ты думаешь, что твои эмоции – тоже ненастоящие?
- Я не знаю, Кирилл. Эмоции - это не мое поле игры. Но сейчас я сосредоточен именно на них. А это не поможет нам с тобой выяснить что за чертовщина творится вокруг и кто пытается грохнуть Королей колоды. - Сева отвел взгляд.
- Мешают… - тот усмехнулся и отошел. – Как всегда. И я – все тот же идиот. Ладно, забудь… Там, на крючке у двери, весит запасной комплект ключей. Возьми на всякий случай.
Шаг… другой… третий… рывок… поцелуй. Глубокий, болезненно-страстный с легкой ноткой безумия. Однажды Кирилл станет и его манией. И вот тогда проще будет застрелиться, чем жить так, как живет… Клейменов. Если, конечно, он до этого дня доживет. Ищейки вообще долго не живут, а уж ищейки, ставшие Тузами и подавно.
- Прости, но не могу, - отпустил Кира он так же резко, как и обнял. Сунул в карман своих уже джинсов бумажник и быстро вышел из комнаты. Пошуршал в коридоре, обуваясь, сдернул ключи и вышел, тихонько хлопнув дверью.
20.
- Нет, не так, - покачал головой Илья. – Ритм должен быть четче. Ты не делаешь эмоционального акцента, а ровненько так мурчишь. Это должен быть взрыв. У тебя же там слова – И любовь моя как крик, как зов, расколет зеркало дней. Ты мямлишь. А нужно кричать. Ты же достучаться до нее пытаешься, чтоб она тебя не послала лесом, да? Она единственная, кто тебе нужен. One life. One God. One love!
Его персональная головная боль на сегодня только с серьезным видом кивала и хлопала ресницами из-под эмо-челки. И кажется, вот-вот была готова ну очень эмоционально разрыдаться. Но он был не в том настроении, чтобы лицезреть рыдание подопечного. Frontman новомодной группы собрался, было, устроить продюсеру «имиджевую» истерику, но передумал. Послушно перепел фрагмент. Лучше. Но не идеально.
- Я тебя выпорю, - вздохнул Илья, и вышел из студии, прикрыв за собою дверь. За пультом остался сидеть его помощник. Парень дальше Валета не поднимется. Да и сейчас Саша только-только в Десятки поднялся. И на этом этапе, на ближайшие лет пять, если ничего не случится, Десяткой и останется.
Сашка улыбнулся одними уголками губ. Ему, как никому другому было известно, что совсем «детская» угроза Зеленова на самом деле от детскости ой как далека.
Боль настигла его, когда он как раз заливал горячей водой из кулера пакетик чаю. Естественно, стаканчик он благостно пролюбил, горячая вода щедро плеснула на джинсы, а по телу разлился мертвенный холод. Энергия. Чистая энергия. Он часто наблюдал подобные всплески, когда уходили те, кто уйти хотел. Но это… это было сродни тому, как ушел его наставник. Прежний Пиковый Король был картой ну очень крутого нрава. И очень часто случалось, что Илюху Зеленова, после очередной ломки приводил в чувства совсем еще пацан тогда Кирилл. Но однажды подобного «воспитания» Илья не выдержал. Очередная «сессия» закончилась смертью. Старого Короля. А трясущегося, почти спятившего от боли и всплеска Илюшу, Кир приволок к себе. И никому ничего не сказал. А на следующий год уже Илья выхаживал Кирилла, угодившего в цепкие лапки Червонной Дамы.
Илья ненавидел это состояние. На его спине и так в какой-то момент почти не осталось целого участочка кожи, так что чувствительность всего организма возросла многократно. Но ЭТО… Как если бы со всего тела наживо снимают плоть. Слой за слоем. Больно. Страшно.
Каждая масть по-своему принимает такое. Истинные Бубны взрываются фонтаном иллюзий. Червы накрывают сумасшедшим всплеском эмоций. После всплеска Треф обычные люди боятся засыпать, ну а Пики…
Его выгнуло от пронзившей тело боли. И в этот миг он проклинал своего наставника, как никогда не проклинал, когда тот был еще жив. Даже когда тело отказывалось принимать очередной «урок». Он никогда не хотел быть картой. И до последнего упирался, противился инициации. Пики – жестокая масть. По своей воле Пиками не становятся. Никогда.
Он чуть не умер той ночью. Но именно пережитая боль сделала его Королем.
Артем. Это Артем.
Илья судорожно выдохнул, сквозь сцепленные зубы и вернулся в студию. Сашка был мертвенно бледен, но и только. У него совсем другой болевой порог и другой предел чувствительности. Хорошо быть простой Десяткой…
******
Кирилл прислушался к гулу лифта, а потом вернулся на кухню, сел за стол и махнул еще одну рюмку водки. Жидкость обожгла нутро огненной волной, но даже это прошло мимо сознания. Было… пусто. Никак. И уход Севы к этому добавил только разочарование.
Кирилл вспомнил их последний разговор и невесело усмехнулся. Почему он такой наивный? Почему все еще верит в то, что… К черту. Для Севы эти недоотношения – всего лишь обуза. Всего лишь связь Туза и его «карты». Не то. Не то, о чем он, Кир, давно мечтает. Уже просто мечтает, не особо и надеясь. Ему не нужна навязанная «мастью» или обстоятельствами любовь. Уже ничего не нужно. Ни любви, ни мечты, ни жалости? Да, что-то вроде. Значит, все. Хватит. И парня мучить и себя. Ни к чему хорошему это не приведет.
Кирилл выдохнул и, найдя телефон, набрал номер Ильи. Долго ждал ответа, а потом выдохнул почти умоляюще:
- Ты в студии? Я приеду к тебе. Просто посижу в уголке тихо, и не буду мешать.
- Приезжай, - шепнул в ответ Илья. Где-то фоном его подопечный пел очередную балладу о любви. Пел так, как задумывал автор. С надрывом, с криком души. – У меня здесь Сашка. Надеюсь, ты против не будешь?..
- Не буду. Главное, чтобы он был не против. Сева оставил мне еще отчеты. Я просто посижу и почитаю. Спасибо...
- Ты же понимаешь, что в таком состоянии я тебя никуда не отпущу, тем более в свете того, что случилось с Темой… Он хоть и был снобом, но он был одним из нас. Просто приезжай. Я прикажу тебя встретить. Жду тебя.
Кирилл отключился, пару минут просто посидел, глядя на кончик потухшей сигареты, и, вздохнув, встал. Переоделся, собрал отчеты и через полчаса шел по запутанным коридорам студии Ильи.
Парень, встретивший его, был слабоимунным. Но этого было достаточно, чтобы быть стойким к иллюзиям. И еще этот парень беззаветно любил Илью. Другие рядом с Зеленовым попросту не удерживались долго. Странно, но шуткой масти эта любовь не была.
Подопечные Ильи как раз мучились со вторым куплетом, когда они вошли. Король Пик немного раздраженно бросил:
- Выпорю, лентяи!.. – и отключил запись. – Сергей, еще раз увижу сигарету – и ты будешь собирать выбитые зубы вывихнутыми пальцами. Я не хочу, чтобы ты гробил голос! Привет, Кир… - по имени Илья назвал его тихо и спокойно. Очень тихо, будто почувствовав состояние гостя.
- Привет, - тот улыбнулся просто роскошно. Никто не должен знать, о чем думает Червонный Король. А что чувствует - тем более. Кивнув Сашке, он остановился у пульта. Постоял, глядя за стекло, а потом вдруг тихо произнес:
- Я хочу спеть. Из "Queen". Позволишь?
- Вполне, - Илья кивнул, выгоняя своих из «застеколья», как он обычно говорил. – Что петь хочешь?
- "Who wants to live forever", - Кир криво улыбнулся. - Найдется? И еще... Боюсь, что я не смогу остановить память. Людям лучше уйти. Я не хочу тебе неприятностей.
Саша зыркнул на него из-за пульта, но, повинуясь кивку Ильи, отыскал трек и вышел, потянув за собой хмурых ребят из группы.
- Нужно было назвать их “O`Hamsters`s” … Один жует, другой курит и вискарь глушит, третий трахает все, что шевелится… и при этом они просто люди… - Илья запер дверь изнутри и подошел к Киру. Обнял крепко, на секундочку с силой прижался губами к шее. – Хреново?
- Да, - Кирилл обнял его в ответ. - Не знаю что со мной. Ломает. Я чувствую себя слабым. Мне нужно от этого избавиться.
- Ты изменился, - шепнул Илья. - Я не могу сказать как. Но ты изменился. Ты стал другим. Вроде и масть та же, и сила твоя, только ты как будто двоишься… А ведь я не видел тебя всего полдня. Ты не слабый, нет. Это другое. Ты просто скованный. Скажи мне, кто тебя сковал?..
- Я сам. Больше не хочу... - он прикусил губу и отвернулся. - Артем ехал ко мне. Я не хочу, чтобы Димка занял его место. Но без Короля у нас немного шансов.
- Позволь своему брату вырасти, это вам обоим облегчит существование… К тому же теперь, после смерти Темы это неизбежно. Он уже вырос. Просто из-за твоей тени этого не видно, - Илья открылся, позволяя Киру увидеть то, что творилось в нем самом. Тревога, тоска, участие, болезненная нежность. – Без него у нас действительно немного шансов. Дай ему шанс, Кир. Ты так его любишь, что просто душишь своей любовью, хоть и стараешься это изменить.
- Мне больше некого любить, - Кирилл провел по его волосам. - Только тебя и Диму, - он на мгновение прикрыл глаза, а потом отстранился. - Ладно, это все лирика. А я хочу петь. Жаль, что твои парни ушли. Я бы показал им мастер-класс, - он подмигнул и прошел за стекло. - Включай!
Илья сел за пульт, так ничего и не сказав. Хоть и мог. Хотел.
Он просто включил минусовку. И запись. Просто потому что знал, что специально для записи Кир петь не станет.
- Пой, сердце мое, пой…
Музыка заполнила комнату, и Кирилл закрыл глаза, полностью отключаясь от мира. Стук сердца… Тук, тук… И голос словно возник из ниоткуда. Тихо, еле слышно, осторожно. Разрастаясь, расширяясь, он заставлял оконные стекла петь в унисон. А потом…
Иллюзия развернулась, заполнила комнату. Первая встреча с Артемом, его хмурый, но любопытный взгляд. Улыбка, смех, блеск бриллианта в ухе… Память разворачивала картины, меняла кадры, заставляя голос биться о стены, словно ему было тесно. Выше, яростнее, больнее. Еще… Слиться с музыкой, рвущей душу. А потом – Илья, Димка, Влад… Кусочки, фрагменты, как обрывки фотографий. Они появлялись на одно мгновение, а потом проваливались в пустоту, во мрак. Растворялись в нем. И исчезли совсем. И когда отзвучало эхо последнего аккорда, в комнате снова был только Кирилл.
Илья отключил запись и улыбнулся. Красиво. Да… Кир мог бы заменить Артема так же, как Дима мог бы заменить Кира. Вот только для всех Кир и только Кир - Червонный Король. Таковым и останется. Но сколько же в нем наболело…
Он вошел в комнату, потянул Кирилла прочь, обнимая, и усадил на широкий кожаный диван в углу, буквально переплетаясь с ним руками и ногами. Хорошо. Просто полулежать рядышком, дышать друг другом, совсем как когда-то давно.
- Спасибо. Ты снова меня спасаешь, - еле слышно, глухо произнес Кирилл. – А я похож на расклеившуюся старую развалину.
- Ничего подобного, ты сам на себя наговариваешь, - тихонько фыркнул Илья. - Я думал, твой Туз будет с тобой, но кажется, ошибся. Не хочешь его привязывать к себе?
- Это зависимость, Илюша. Ему это тяжело. А я… начинаю на что-то надеяться. Лучше сейчас…
- Он ищейка, Кир, он не такой как мы. И он не такой как обычные люди. Это нормально. Ты не воздействуешь на него, а значит, все, что он испытывает - по-настоящему, - Илья погладил нежную скулу. - Ему тяжело, да. Но и тебе не легче.
- Он – моя «карта», мой Туз, Илюша. Я не воздействую на него. Не я, а что-то другое. Ты сам рассказывал мне – тяга, голод… Если бы на моем месте был бы кто-нибудь другой, было все точно также. А я… не хочу.
- Ты УВЕРЕН, что был бы кто-то другой. На твоем месте. - Илья прищурился. - Что ТЫ подумал, когда увидел его?
- Не помню, - после почти минутного раздумья ответил Кир. – Кажется, что это было так давно. Наверное, что слишком похож на брата.
- Марк подкинул мне одну тему для размышлений... Понимаешь, если бы Туз настраивался на любого, то он стал бы Тузом не твоим, а первой карты, с которой столкнулся бы при определенных условиях. И это был бы Дима. Но никак не ты.
- Значит, мы просто в чем-то совпали, - Кирилл на мгновение с силой прижался к нему, а потом отстранился. – Извини, что помешал. И спасибо, что приютил. Работай дальше, я посижу тут у тебя в уголке, ладно? Мне легче, но желание сотворить какую-нибудь гадость еще не совсем ушло.
- Ты мне никогда не мешаешь, - качнул головой Илья. - К тому же, мне было приятно увидеть в глазах Сашки ревность. Милый застенчивый ребенок. Просто попал не в ту масть. А жаль. И все-таки, - он поднялся на ноги, гибко скатившись с дивана, - Дай вам обоим шанс. Тебе и ему. Чтобы быть не просто Королем и его Тузом, а чем-то большим.
- Он не хочет. Он боится эмоций. Он обидчив, как ребенок, - Кирилл пригладил волосы, одернул майку, а потом чинно сел в уголке дивана и потянулся к отчетам. – Кажется, твои мальчики заждались. И знаешь… Я был бы счастлив, если бы у ТЕБЯ кто-нибудь появился. Я, конечно, сгрызу от ревности все ногти, но, в конце концов, думаю, даже благословлю вас, - он коротко усмехнулся, кидая на Илюшу уже посветлевший взгляд.
- Я подумаю над твоим предложением, - улыбнулся Илья, открывая дверь. - Но и ты подумай над моими словами. Он привыкнет к собственной эмоциональности.
Кирилл фыркнул и открыл первый отчет. Просмотрел его по диагонали и отложил в сторону. Ничего интересного, все тоже самое. Да и пометок Севы на полях не наблюдалось. Второй отчет – та самая девушка из супермаркета. Опять «химия» плюс физическое истощение. Судя по всему, она сидела на диете и «хлебнула» дозу препарата на голодный желудок.
Илья вовсю объяснялся со своими «Хомячковцами». Как петь. Где делать акценты. Местами злился, психовал, стучал кулаком, и начинал по новой объяснять что, как, почему. Солист кусал губы, лишь бы только не заорать на продюсера. Илья всегда закрывался со своими подопечными, может потому никто из них не заглядывал ему в рот.
- Сережа… Серж, двести пятьдесят пятый раз повторяю…
Сашка тяжело вздохнул.
- Ты мог уже давно раскрутить другую, более понятливую команду.
- Мог бы, - кивнул Илья. - Но спрос именно на них…
- Кажется, он прав, Илюша, - Кирилл хмыкнул. – Или это из тебя хреновый учитель?
- Будешь тут острить, и тебя учеба ожидает, - улыбнулся Илья. Сашка помрачнел, но стоически смолчал. Но ревности, промелькнувшей во взгляде, скрыть не смог.
- Размечтался, - Кирилл кинул на Сашу быстрый взгляд и снова повернулся к Илье. – И чему же ты собрался меня учить?
- А ты мальчик способный, тебе, что ни возьмись преподавать, все на лету схватываешь, - хмыкнул господин Зеленов и снова включил микрофон. - Так, парни, первый кто сейчас облажается - вылетает к такой-то биомаме. Михалев поет лучше, и не дает петуха, в отличие от вас.
Сашка дернулся, густо покраснел и сделал попытку слиться с пультом.
Кирилл закусил губу и попытался снова погрузиться в отчеты. Пробежал его глазами, потом вернулся к началу. Уже почти привычный коллапс головного мозга, давление, общее истощение организма. «Признак системного приема наркотика», - на полях была сделана пометка, которую Кирилл расшифровал не без труда: почерк у Соколовского-старшего был очень неровный. Ну и что это значит? Что жертва принимала эту «химию» на постоянной основе?
Илья в очередной раз разразился раздраженной тирадой, и Кирилл, хмыкнув, встал, отложив отчеты в сторону. Набросил простенький морок и под его укрытием подошел к Илье. Обнял со спины, шепча в ухо:
- Я знаю, что обещал не мешать. Но, может, к черту твою группу сегодня? Ты уже весь издергался.
- Ты этого хочешь? -– так же шепотом спросил Илья.
Саша резко подскочил с места, сдернул с вешалки курточку и, бросив на своего Короля тоскливо-болезненный взгляд, спросил:
- Можно я тогда побегу?.. Все равно толку от них сегодня не будет. Пожалуйста, Elias.…
Илья перевел на него тяжелый взгляд, но обратился отчего-то к Кириллу.
- Что скажешь?..
- Сегодня я этого не только хочу. Мне это нужно, - не сводя глаз с застывшего Саши, Кирилл прижался губами к плечу Пикового Короля, а потом отпустил его. – Думаю, помощника твоего можно отпустить. Но сначала я перекинусь с ним парочкой слов, - он подошел к Михалеву и, небрежно приобняв его за плечи, подмигнул Илье. – Обещаю вернуть его в целости и сохранности.
- Не испорть мне мое нежное трепетное дитя, - Илья улыбнулся одними глазами, как умел, и повернулся к сжавшимся в застеколье «Хомячковцам». - Пшли вон, пернатые. Папа адски на вас зол. До завтрашнего обеда чтоб я о вас и не слышал нигде!
Саша повел плечом, сбрасывая руку червы и, открыв дверь, вышел вон. Задержался в маленьком холле, за которым располагалась площадка с лифтами, поджидая Кирилла.
- О чем вы хотели поговорить? - голос у него был негромкий, но приятный, очень спокойный, так похожий на голос Ильи. Наверное, это отличительная черта всех пиковых. Спокойный тихий голос и любовь к уединению.
- Об Илье, - стоило двери отрезать их ото всех, как улыбка просто исчезла с лица Кирилла. – Я вижу, как ты на него смотришь. И как ОН смотрит на тебя. Но он никогда не сделает первый шаг. Не сейчас. Так уж вышло. Поэтому если ты… Если он тебе нужен, не стоит терять времени на рефлексию и ревность.
- Он взрослый человек, и ему решать что делать, - Саша покачал головой. - Я только его Десятка. Более того, не лучший из его учеников. Да, он никогда не воздействовал на меня, более того, он закрывается. Но да, он мне дорог. Это не рефлексия, Кирилл Амиризович.
- Тогда это просто идиотизм, - Кирилл только поморщился. Опять наивное дите, верящее в светлое будущее и готовое стать жертвой. – Мне дорог Илья. И его жизнь мне небезразлична. И если он станет хоть немного счастливее рядом с тобой, я буду рад. Я всего лишь хочу сказать, чтобы ты прекратил смотреть на него из-за угла щенячьими глазками и сделал первый шаг.
- Спасибо за высокие оценки моему интеллекту, - Сашка улыбнулся, неожиданно обаятельно, отчего вдруг стал очень милым. - Я вас понял. И спасибо. Я… действительно его люблю. Просто не хочу, чтобы он думал, будто это только происки масти.
- Он знает и чувствует гораздо больше, чем хочет показать, - Кирилл пожал плечами. – Правда, на сегодня я у тебя его заберу. Зато потом он полностью в твоем распоряжении. И, кстати, - Кирилл кинул на Сашу тяжелый взгляд. – Он очень любит сочетание нежности и боли, но не переходя границы. Говорю так… На всякий случай.
Молодая, но уже популярная группа полным составом протопала мимо, дружно понурив носы. Судя по всему, Илья хорошо, с душою по ним прошелся. Так же дружно кивнули Сашке, прощаясь. Следом прошел не менее суровый администратор:
- Саш, тебя подкинуть до метро?
- Да, спасибо, Костя, я сейчас.
Администратор кивнул и свернул к лифтам, а Сашка сверкнул из-под челки глазищами.
- Приму к сведению, - Надев куртку, подтянул рукава на предплечьях и бегом скрылся из виду за створками лифта.
Кирилл почти рассмеялся ему вслед. А когда лифт закрыл двери, поежился и вернулся в студию. Только бы не быть одному.
- Если твое «нежное дитя» вдруг начнет к тебе приставать, можешь орать на меня. Но мальчика только не спугни, - он влетел в дверь и захлопнул ее за собой.
- Буду знать, кому говорить спасибо, - усмехнулся Илья, поймав его в объятия. - Но ты же понимаешь, что я непременно отплачу? Не в моих правилах долго оставаться в долгу.
- Иди к черту, Иль, со своими долгами, - Кирилл замер в его руках, чувствуя, как что-то внутри радостно откликается на ровную, спокойную силу. – Я просто хочу, чтобы ты был счастлив. За столько лет ты это заслужил.
- Иногда мне кажется, что понятия «счастье» и понятие «Король масти» совершенно не совместимы, - ровные белые зубы легонько прихватили мочку аккуратного ушка. - А иногда я сожалею, что мы с тобой никогда не будем вместе. Мы слишком разные.
- Противоположности притягиваются, - Кирилл вздохнул и принялся покрывать его шею осторожными, неторопливыми поцелуями. – Знаешь, за что я благодарен всей этой кутерьме? За то, что теперь мы видимся чаще, чем пару раз в месяц. Люблю тебя, Илюша…
Тонкие сильные пальцы профессионального ударника вплелись в его волосы. Илья несильно сжал в кулаке шелковистые пряди, вынуждая Кира запрокинуть голову, и губами очертил высокие скулы и полные губы Червонного короля.
- Я тоже тебя люблю, сердце мое, но, черт побери, почему мы с тобой пересекаемся в не самые приятные моменты жизни?..
- Потому что только в такие моменты понимаем, кто на самом деле нам дорог. Мы все эгоисты, - Кирилл только вздохнул, прикрывая глаза и откровенно наслаждаясь незамысловатой лаской Ильи. Почему-то сегодня хотелось быть покорным. Даже слабым. Любимым.
- Можем остаться здесь, а можем поехать ко мне. Как угодно, - Илья кончиком пальца проследил убегающую вниз, под вырез футболки голубую венку. - Правда, здесь мне будет лень наводить порядок.
- Я хочу расслабиться. Сегодняшний день… слишком длинный. Поехали к тебе, - Кирилл вздохнул и с сожалением отстранился. – Меня даже обедом-ужином кормить не надо.
***********
Илья был счастливым обладателем просторной трехкомнатки. Самая большая комната была оборудована как студия. В свое время господин Зеленов вкалывал как проклятый. Только бы поставить дополнительную звукоизоляцию в эти хоромы. Впрочем, барабанная установка очень легко убиралась в сторону и из-под небольшого подиума, на котором она стояла, выдвигалась постель типа «траходром». И это было единственной прихотью и слабостью Ильи.
В квартиру они вошли часом позже, вполне благополучно добравшись до дома. Ни пробок, ни погонь, ни фанаток с бюстгальтером наперевес.
- Проходи, - Илья бросил громко брякнувшие ключи на столик. - Выпьешь чего-нибудь?
- Мы уже… помянули, - Кирилл оставил обувь и верхнюю одежду в прихожей и, пройдя в комнату, рухнул на кровать, которую хозяин, видимо, забыл задвинуть. – Хотя я был бы не против. Мне нужно привести себя в порядок, а то сейчас меня любя Десятка легко сделает. Артем перед смертью создал землетрясение. Осязаемое. И я сейчас даже думать не хочу о том, что заставило его потратить столько сил на подобную иллюзию.
Илья прошлепал в комнату, которую сам в шутку называл кабинетом. Стол, компьютер, и стеллажи, заставленные книгами. И бар, устроенный рядом со столом. Два стакана, водки в каждый на два пальца, льда из холодильника и несколько капель лимонного сока. Вернувшись в спальню, он протянул один из стаканов Киру и присел рядом.
- А ты не думаешь, что он предупредить тебя хотел?
- Этой иллюзией? – Кирилл приподнялся, принял стакан и задумчиво посмотрел на его содержимое. – Возможно. Но о чем? Я сейчас даже не могу сказать, что убило его. И не было ли это его последним выбросом. Мы никогда с ним не дружили, но… словно часть меня ушла.
- Думаю, об этом ты спросишь попозже. Свою ручную ищейку. Если я не ошибаюсь, он сейчас вряд ли дома торчит или девчонку свою трахает. Скорей околачивается на месте происшествия. Запретить ему действовать самостоятельно никто не сможет, - Илья выдохнул и, не чокаясь, залпом выпил водку. Только стукнулись друг о дружку кубики льда. - Земля ему пухом.
Кирилл только кивнул, опрокинул в себя свою порцию, отставил стакан, а потом потянулся к Илье:
- Иди сюда…
И Илья пошел. Поцеловал неспешно, с той сдержанной нежностью, что была присуща только ему. Ему претила осторожность и потому каждая ласка дышала силой, уверенной спокойной силой, которой хотелось повиноваться, даже если приказ был тихим и коротким:
- Повернись… наклонись… прогнись…
Односложно. Просто. Ясно.
Все просто. Все ясно. Изучено. Именно то, что нужно сейчас ему, Киру. Чувствовать себя любимым. Довериться. Без мыслей. Без страха. Раскрыться и позволить себе утонуть в болезненном удовольствии.
Даже когда сильные пальцы сжались на миг на его шее, страха не было. Слишком глубоким было взаимное доверие. Они оба доверяли и доверялись. Целиком. Без остатка. И отдавались так же до конца. До глубинного стона. До пронзительного вскрика. До дрожи удовольствия в усталом теле.
- Я люблю тебя, Кир, - тихий-тихий шепот, растворившийся в завершающем поцелуе.
- Спасибо… И я тебя… - Кир слабо, сонно улыбнулся. – Потерпишь меня еще часок?
- Спи, чудо, - улыбнулся Илья, укрывая его одеялом. Удивительно, но в этой студии-спальне было достаточно прохладно. - Я намерен присвоить тебя как минимум до утра. Так что спи.
- Спасибо, родной, - Кирилл протянул руку, коротко погладил тонкие красивые пальцы и закрыл глаза, погружаясь в сон.
********
Это было даже интересно. Вычислить место, повинуясь только чутью. Без возможности позвонить и спросить. Путь назад ему теперь заказан. Как быстро рушится вера. Так же быстро, как умирает надежда.
Из конторы на месте не было уже никого. Скорее всего, слепки уже сняли. Опись составили. Ну а тело… тело увезли. Остался только кровавый след. Вот здесь. Безобразная бурая клякса, растекшаяся по асфальту. И контур, обведенный мелом.
Севка прислонился спиной к стене, облицованной гранитом. Крутой бизнес-центр. И Кир крут, если работает здесь. Сева прикрыл глаза, закурил, вслушиваясь в собственные ощущения. Нет, он чувствовал. И чудовищный по силе и интенсивности след он тоже ощущал. Иллюзия. Что же здесь видели? Пылающие стены? Отчего-то огонь – самая распространенная иллюзия, как и трещины в земле или волны цунами.
Вокруг сновали люди, старательно обходя пятно и контур. А в остальном – нет-нет, ничего не произошло… Просто на этом месте пристрелили человека. А в остальном – все прекрасно. И в камеры слежения у входа это было превосходно видно. Только записи с камер черта с два достанешь. А его связей на то, чтоб отсмотреть кадры последних минут жизни господина Иванова совершенно точно не хватит.
Был еще один вариант, но просить Кира он не станет никогда. Потому что это будет означать одно: услугу Клейменову. А при одной только мысли о том, что Киру придется не только общаться с ним, но и быть ему должным – хотелось выть. И это пугало.
- Стоишь? - Севка резко открыл глаза и улыбнулся. Рядом подпирал стенку Артур.
- Стою, - кивнул Севка, пожимая протянутую руку. - Слышал, тебя тоже попер Клейменов?
- Я же друг врага народов, который якшается с «картами», - фыркнул Артурчик. - Правда на меня компромата не было такого, как на тебя. Говорят, ты закадрил кого-то там, вот шеф и взбесился. А то, что Влад был на месте преступления - это только повод.
- Я знаю, - помрачнел Севка. - Более того, это правда.
- То есть ты мне тут паришь, что совершенно случайно перебежал дорожку нашему «Берии»? - Бровки Артурчика подпрыгнули чуть ли не на середину лба.
- Я не виноват, что «Берия» запал на Червонного Короля Москвы, - бросил Севка и нахмурился. Да, теперь он чувствовал оттенки воздействий. Основное - предсмертный выброс Артема. Второе - явно воздействие Треф. Иллюзия темных эмоций. Мощная. Многослойная. Страшно было даже думать о том, ЧТО представил за вздох до смерти Артем. Ненависть к себе одному? Моральное уродство, и сопротивляться этому он не мог. Уровень воздействия - Дама. Когда невозможно отличить свое от не своего так трудно цепляться за жизнь.
- Ебическая сила… Севка, как же так?..
- Пишешь? - безразлично полюбопытствовал Соколовский.
- Сокол… - Отымейко почти зло сжал губы. - А по роже?
- В глаз, - Севка повел плечом и отлип от стены, сделав пару шагов в сторону, откуда, предположительно шел Артем. Артур присоединился к нему лишь парой шагов позднее. - Погибший - Артем Иванов, Бубновый король. Бывший теперь уже. Подозрения на тему нового Короля Москвы у меня имеются. И я готов сделать все, чтоб он остался жив-здоров и свободен.
- Это..?
- Не Влад, - покачал головой Сева, остановившись перед спуском в переход.
- Ты прицелился на Бубну или на черное воздействие? - Артур прикусил губу. Глубокая складочка между бровей и покрасневшие глаза. Он был на пределе сил, и смог почувствовать это. Но не более того.
- Не знаю что лучше, - вздохнул Сева. - Бубна это Тема. А вот трефы… существует вероятность, что это тот, кто отвлекал его внимание.
- Тогда хочу тебя обрадовать, что второй фигурант жив. Не очень здоров, но жив. По состоянию на час назад. Его на «скорой» увезли в БСП. Но я не почувствовал от нее ничего… - пожал плечами Артур и вздрогнул, когда Севка перевел на него совершенно охреневший взгляд.
- И ты молчал? Она и не могла фонить. Она же на наркоте, бляяя… АрТу, ну… - Севка бегом рванул к стоянке, к сиротливо стоящей в уголке «Тойоте». На сей раз Артур не тормозил и плюхнулся на переднее пассажирское одновременно с ним. - Я уверен, что ее попытаются убрать. Или пытались, но промахнулись. И теперь она единственная ниточка, что может нас вывести на «химика» и на того, кто Тему убрал.
Чертовски жаль только одного: оставшись без удостоверений, они вынуждены были соблюдать ПДД. Перед постовыми и ППС-никами махать нечем. Не проедешь по пешеходной зоне, не вылетишь на встречную, включив мигалку.
Конечно, когда они добрались до больницы, девицу уже увезли. В морг. Совершенно идиотическая смерть свидетеля. Выскочил какой-то нарик, которого не сумел скрутить дюжий санитар, и проломил девахе голову штативом для капельницы. Зэ энд. Тупик.
Трефы. Здесь все неуловимо пропахло Трефами. И не будь он одной из лучших ищеек - в жизни бы не почувствовал. Он почти никогда не сталкивался с Трефовыми воздействиями. Слишком мало их в колоде. Слишком специфичной должна быть психика потенциальной «карты», чтобы войти в эту масть. Даже пики не настолько заморочены…
- Знаешь, - протянул Артурчик, затянувшись, - Складывается впечатление, что нас водят кругами. И водят, и водят, и не показывают истинной природы ситуации. Только какие-то намеки. Типа как Клейменов. Вы же умные, придумайте что-нибудь…
- Я не могу нащупать направление, откуда приехал Артем, - покачал головой Севка. - Он ехал так тихо, что почти слился с обычным фоном. Он точно прятался, не желал, чтобы его нашли раньше времени. Но его либо вели, ибо ждали на месте и убрали. Теперь уже хрена с два выяснишь. - Он выбросил недокуренную сигарету и сел за руль.
- Куда ты? - лениво спросил Артур, выпуская колечко дыма.
- Домой, - пожал плечами Соколовский. - Устал как скотина…
Внутри раскручивалась тугая пружина боли. Нужно ехать домой. Просто домой. Упасть на скрипучий диван, обнять подушку и завыть. Он никогда не выл. Потому что ни когда не было настолько больно. И страшно. И горько. И одиночества он никогда не испытывал, пока не исчез Влад. А теперь… теперь глубоко и прочно занозой в душу засел Кирилл.
Темнело. Город зажигал огни неоновых реклам. Артур пожал протянутую руку и испарился, бросив на прощание: если что - звони. И это было лучшее из всего, что он мог бы сделать.
Некоторое время Севка просто сидел, тупо уставившись на дорогу, уводящую прочь от больницы. Он не сразу понял, что звонит его телефон. И нахмурился, когда на дисплее увидел имя: Кирилл.
- Да?.. Что-то случилось, Кир?..
Вот только ответил ему Илья.
- Запоминай адрес, сладкий… И приезжай сейчас же.
Ровно через полтора часа он был на месте, и тяжелая дверь была открыта, а на пороге стоял Илья, в одних домашних джинсах, босой, лохматый и совершенно спокойный. Он отступил на шаг, впуская Севку в прихожую, и запер за ним.
- Я бы с превеликим удовольствием придушил бы тебя, глупый ребенок, но он слишком привязался к тебе, хоть и не желает этого показывать. - Илья медленно прошел на кухню, отрезал дольку лимона и с удовольствием ее съел. - Какого черта ты его оставил в такой момент?.. О чем ты только думал?..
- О нем, - тихо и очень устало ответил Сева. - Только о нем. Хоть и не должен.
- О себе, - холодно бросил Илья. - О себе ты думал, маленький эгоист. И ни о ком больше. Если бы ты о нем думал, ты бы остался. Но ты испугался за собственную шкурку и поэтому сбежал. Я люблю этого мальчика. Он тот, за кого я убью не колеблясь. Он моя семья. Но ты ему нужен… Я допускаю, что ты скорее дашь себя на кусочки разрезать, только бы не быть от кого-нибудь зависимым. Но все мы в этой жизни от чего- то зависим. И это не так уж и плохо. Ты другой. Тебе к этому еще предстоит привыкнуть. И принять это. И чем скорее это произойдет, тем лучше. Для всех нас.
- Он здесь?
- Спит, - кивнул Илья. - Он приехал ко мне и остался. Сейчас не то время, понимаешь?.. Нельзя поступать так, как поступил ты. В том состоянии, в котором ты его оставил, его любая Десятка запросто в бараний рог скрутила бы.
- Прости, - выдохнул Севка. Ком вины жег душу. Огромный. Болезненный.
- Ты не у меня прощения просить должен, - качнул головой Зеленов. – Идем… места хватит.
Севка позволил довести себя до самой странной спальни из всех, когда-либо виденных. По дороге снял курточку, распрощался с футболкой, джинсами и даже бельем, и лишь когда Илья скользнул в уютную постель, обнимая спящего Кирилла, закусил губу, почувствовав мгновенный укол ревности. Можно ли ревновать не любя? Можно ли испытывать такую бурю эмоций к человеку, которого совершенно не знаешь? Но стоило только прикоснуться к нему - стало ясно. Это ЕЩЕ не любовь. Но уже куда больше простого желания.
@темы:
Творческое,
Слэш,
Фанфики
-
-
18.07.2011 в 23:28-
-
18.07.2011 в 23:44-
-
06.08.2011 в 16:15